Как отмечают социологи признанного иностранным агентом «Левада-центра», это самый высокий уровень осведомленности об оппозиционных митингах за последние годы.
Протестные акции 2021 — Фото: Кирилл Загурский / ИА Красная Весна — Источник
Читайте также Петербургские депутаты просят провести слушания по закону о митингах Митинги не прошли даром: к директорам школ могут приставить советников Социологи подвели итоги митингов: петербургский протест помолодел Верховный суд впервые отменил решение властей о запрете митинга
Прошедшие январские митинги многие сравнивают по масштабам с событиями на Болотной площади в Москве 12- года. Однако есть ряд принципиальных отличий. Во-первых, протест заметно помолодел. Во-вторых, активнее подключились регионы. В-третьих, акции стали приобретать характер флешмоба, перечисляет политолог Виталий Камышев. На конференции в «Росбалте» он сравнил происходящее с «тупиком белорусских протестов» из-за отсутствия четкой программы у оппозиционеров обеих стран.
Политолог Виталий Камышев Пока люди не осознают своих интересов, совершенно конкретных, протесты не могут ничем закончиться. Пока что люди выходили за абстрактную свободу. В Белоруссии люди выходили, потому что им не нравится, что много лет один и тот же человек возглавляет страну, что он на колхозника похож, что у него усы. Но этого мало. Программа подробная, конкретная, с социальными и экономическими требованиями не была выдвинута. То же самое происходит и в России.
Единой платформы у протестующих нет и на сегодня быть не может: большинство из них вышли на улицу из-за экономической депрессии, усталости от COVID-ограничений и долгого политического затишья. Колоссальную роль сыграла и протестная повестка в США и других западных странах. Поэтому численность будущих акций скорее всего снизится, считает экономист Марина Шаповалова.
Экономист Марина Шаповалова Я вижу только одну возможность реального изменения повестки – если на региональном уровне будет происходить оформление конкретных каких-то программ. У событий в Хабаровске был четко выраженный региональный характер. Они говорили так: «Это – наше, и вы сюда не суйтесь, мы здесь живем, мы сами разберемся». В подходе такого рода есть рациональный смысл. В этом содержится проявление реальной политической культуры, такой демократической, какой у нас нет. И когда возникает такой запрос – «нет, нам нужна наша власть, нами делегированная, которой мы ставим задачи, мы лучше знаем, какой нам нужен губернатор, мы лучше знаем, нужны ли нам тут свалки, железные дороги и прочее» — вот в этом я вижу некоторую перспективу.
Сегодня в России можно говорить о новой фазе политического кризиса – и в Кремле, судя по реакции, это понимают, считает руководитель Центра политико-географических исследований Николай Петров.
Руководитель Центра политико-географических исследований Николай Петров Во-первых, Кремль попробовал жестко сбить волну протестов. Во-вторых, он сразу ослабил карантин. В-третьих, готовится сейчас раздать огромные деньги. И, наконец, у Кремля ещё одна линия реакции – это борьба с инфраструктурой протеста. И, очевидно, мы увидим окончательный демонтаж структур ФБК и штабов Навального в регионах. Другое дело, что вряд ли поможет разрешить кризис, хотя бы потому что мы видели протесты в 200 городов, а штабы Навального находятся меньше, чем в 40 городах. И второй важный момент: мне кажется, что у власти с ее жесткой реакцией получилось не столько запугать участников протеста, сколько усилить эффект от самих протестов. В политике как в химии: чем больше поверхность соприкосновения реагентов, тем более бурная реакция.
По данным социологов, 40% россиян считают, что в январе люди вышли на акции из-за накопившегося недовольства положением дел в стране. Еще треть полагает, потому что участникам за это заплатили. Четверть респондентов ответила, что протестующие просто выходят «за компанию».
Автор: Business FM Санкт-Петербург